Теория страсти - Страница 41

В середине августа преподавательский состав постепенно начал собираться. Разморенный жарой университет оживал, составлялись учебные планы, по рукам ходили авторефераты ожидающих защиты дипломов и диссертаций. В один из таких дней профессор вспомнил о работе Констанции Шелтон.

Сперва профессор Малколм немного устыдился. Констанцию он не видел с весны, с того самого времени, когда они с Джейн задумали их неудачную авантюру. Теперь профессор искренне надеялся, что летний отдых пошел ему на пользу, и он без потерь перенесет встречу со своей лучшей студенткой.

Он перечитал работу и снова расстроился. Интересно, неужели она ухитрилась собрать фактический материал? Это просто немыслимо.

Профессор Малколм откинулся на спинку любимого кресла, снял очки и стал любовно протирать их замшевой тряпочкой. Возьмем себя в руки и займемся планом. Для начала разослать реферат всем преподавателям и профессорам, назначить предзащиту, потом защиту… предварительно встретиться, разузнать про Багамы. Что она расскажет про Багамы? Ферментно-ингибиторная активность… За одни термины ей можно давать степень.

Джейн Смит вошла с целой кипой бумаг и встала у правого плеча профессора, спокойная, благожелательная, уравновешенная и надежная. Профессору стало веселее. Джейн займется рассылкой, все будет хорошо…

Легкий стук в дверь, потом девичий голос:

— Можно войти, профессор Малколм? Вы не заняты?

Профессор забыл надеть очки и близоруко уставился на дверь, вернее, на того, кто в дверях стоял.

Высокая, стройная девушка. Что-то зеленое и летящее, открытые плечи. Грива золотистых волос. Стройные ножки в изящных туфельках. Это он различал, и довольно неплохо. Наверное, студентка из должников. Хорошенькие студентки всегда ходят в должниках. С точки зрения психологии это тоже объяснимо: кому хочется второй раз принимать зачет у какой-нибудь страхолюдины? А вот у такой, зеленовато-развевающейся, с медовыми локонами и точеными ножками, — почему нет?

В следующий момент Джейн Смит уронила бумаги. Нет, не выронила пару листков, не упустила папку. Уронила всю груду, просто выпустив ее из рук. Даже не сделала попытки наклониться и собрать, только прижала руки к груди и сказала севшим и счастливым голосом:

— Боже мой, док, вы только посмотрите…

— Здравствуйте, миссис Смит. Профессор, если я не вовремя…

Профессор торопливо нацепил очки и уставился на посетительницу. Очень хороша! Голубые глаза, черные ресницы, высокие скулы, румянец. Помада ей очень к лицу, коралловая, нежная. Где-то он ее видел, но, конечно, не вспомнит. Не часто она посещала лекции, это уж точно.

— Прошу вас, мисс. У вас ко мне дело?

— Да, конечно. Скоро защита.

— Вы написали курсовую?

— Вообще-то диплом.

— О, замечательно. Кто ваш научный руководитель?

Где же он ее видел? И что, черт побери, творится с Джейн? Девочка мила, даже красавица, но с каких это пор Джейн впадает в транс от женской красоты?

— Так кто у нас научный руководитель?

— Вообще-то вы, профессор.

Профессор Малколм открыл рот. Закрыл его.

Оглянулся на Джейн в надежде на быструю и тактичную помощь. Красавица в зеленом наклонилась вперед, протянула руку с ухоженными ноготками, положила ее на пухлую папку, лежавшую перед профессором.

— «Любовь как психологический феномен. Иллюзии и реальность». Вы обещали мне всех зубров с кафедры.

Профессор Малколм окаменел. Превратился в соляной столп, в памятник самому себе. Рядом продолжала стоять столбом верная Джейн. Красавица улыбнулась, отчего на щеках заиграли ямочки.

— Профессор Малколм, это я, Констанция Шелтон. Вы меня забыли за лето?

Профессор выдохнул воздух, застрявший в горле, и тихо произнес:

— Этого не может быть! Нет, этого просто не может быть! Скажите, что это розыгрыш. Шутка. Студенческий капустник. Пожалейте старика.

— Но это я! Ваша студентка.

— Констанция! Мисс Шелтон! Бог мой, я просто потрясен! Вы меня простите, ради всего святого, я веду себя бестактно, но… это немыслимо! Это — чудо.

Она рассмеялась. Звонко, мелодично, весело, ничуть не обижаясь на профессора Малколма.

— Честно говоря, я рассчитывала вас удивить, но не ожидала такого успеха. Здравствуйте, профессор.

— Здравствуйте, здравствуйте, моя девочка, я ужасно рад вас видеть! Джейн, да скажите же!

— Да. Здравствуйте, мисс Шелтон. Вам вполне удалось нас удивить.

— Значит, отдых удался? Вы прелестно выглядите. Зеленое вам страшно идет. Как работа? Удалось ли собрать… э-э-э, материал?

Констанция посерьезнела, но не настолько, чтобы превратиться в прежнюю Зануду Шелтон.

— Удалось. Правда, не совсем так, как я думала. Честно говоря, работа приобрела совсем другой вид.

— Вы переписали реферат?

— О да.

— В этом не было такой уж необходимости. Многое там спорно, но вполне достойно обсуждения и…

Констанция шагнула ближе, и на профессора повеяло ароматом тропических цветов.

— Профессор, давайте говорить откровенно. Моя работа — это чушь и полная ахинея.

— Я… мисс Шелтон…

— Набор псевдонаучных терминов. Ерунда. Ухо от селедки. Ее было необходимо переписать, как же иначе. Я принесла новый вариант. Он немного меньше по объему, зато всеобъемлющ, уж простите мою самоуверенность.

Она положила перед профессором переплетенный в хорошую кожу том. Встала, поправила волосы, улыбнулась.

— Вы прочтете его без меня, а я хочу сказать вам только одно. Спасибо вам. Вы даже не представляете, ЧТО вы для меня сделали.